Тем, кто не верит в возможность для биткоина либо другой криптовалюты в перспективе стоить 100 тысяч, миллион и больше, — предлагаю посмотреть на аукцион, который прошел накануне, и на котором полотно работы да Винчи продали за $450 миллионов. 400 плюс 50 млн комиссионных. При всей непохожести картины и токенов, их стоимость в значительной степени опирается на одно и то же свойство, а именно — абсолютную уникальность. В случае с художественными работами она обеспечивается человеческим гением, а также смертью автора, которая закрывает все варианты с повторным воспроизведением. Здесь можно найти параллели с блокчейном и методом ведения реестра с хэшем прошлых записей, который намертво запечатывает возможность что-то изменить задним числом.
В любой дискуссии на тему стоимости произведений искусства неизбежно появляются рассерженные ценители жанра, за ними прибывают кураторы и искусствоведы. По их мнению, ценность полотен (скульптур, инсталляций, мобайлов, перформансов и пр.) невозможно свести к их спекуляционной привлекательности. Возвышенный человек вполне может отдать все имеющиеся у него материальные ценности за порождение человеческого гения, которым он украсит свое жилище, сейфовое хранилище в банке или бог знает что еще. Конечно, после этого заявления им придется в очередной раз объяснить, почему миниатюры малых голландцев могут стоить миллионы долларов, а технически куда более изощренную работу Сондры Фрекелтон вы можете приобрести за несравнимо меньшие деньги. Почему пост-импрессионистские пейзажи Ван Гога и Томори Доджа различаются в цене на три порядка, а если брать крайние случаи, то и на четыре. И почему современные портретисты, даже самые одаренные, нынче за пучок — пятачок, в то время как «Спасителя мира» да Винчи продали за без малого полмиллиарда долларов.
Искусствоведам и финансистам не стоит враждовать из-за структуры стоимости произведений искусства, потому что правы обе стороны, — она складывается как из художественной, так и из инвестиционной части. Просто у произведений искусства есть огромный бонус по сравнению с акциями, валютой или, например, драгоценными металлами: их уникальность дает им ценность вне контекста. «Подсолнухи» не превратятся в красиво декорированный холст из-за колебаний рынка, Ренуар не обесценится из-за экономических проблем во Франции, а цены на Веласкеса не начнут стабильно падать из-за снижения спроса, вызванного технологическим замещением, из-за которого предложение стало превышать уровень потребления. Все скандалы вокруг фальшивок раскрытых и подозреваемых, репутации экспертов и мнений других экспертов, методов химического и изотопного датирования имели бы гораздо меньше смысла, если бы речь шла только о художественной ценности. Если елочная игрушка приносит радость, какая разница, настоящая ли она? Но это рынок уникальных вещей, и ценники с восемью, или теперь уже — девятью нулями могут нести на себе только настоящие уникальные произведения.
Как это относится к криптовалютам? Они также несут внутри себя уникальность. Их ценность не гарантируется государственным монетным двором или центробанком, она защищена сильной криптографией и зависит только от консенсуса. Поэтому не предъявляйте аргументы про тысячи фабрик, миллионы гектаров полей, нефтяные вышки и золотой запас, которые не стоят за биткоином. Это достоинство, а не недостаток. Точно так же, как и с полотнами, инвесторы вольны платить за биткоин столько, чтобы его капитализации хватило на их фиатные вложения. Единственный фактор, по которому криптовалюта проигрывает произведениям искусства — она плохо подходит для того, чтобы украсить ею стены приличного дома. Нужен новый Энди Уорхол, чтобы исправить ситуацию.
