Финансовый мир — в том виде, в котором мы привыкли его видеть — умирает. Но если вам это уже известно, если знаете, что существующие деньги умрут, то, скорее всего, вы входите в те полмиллиона жителей планеты, которые владеют биткоином. Об остальных семи миллиардах мы и поговорим.
Отрицание
Как легко догадаться, это непосредственная реакция на предъявление биткоина. Ее недавно продемонстрировал месье Жан-Клод Трише, который с 2003 по 2011 годы возглавлял Европейский центробанк, а перед этим в течение десятилетия был директором Банка Франции. Он так прямо и сказал (8 ноября 2019 года, Пекин):
Я решительно против биткоина. Эта валюта не является реальной, и не обладает характеристиками, которые должна иметь валюта.
Не верите? По-английски это прозвучало так: ‘The currency itself is not real’. То есть не является объективно существующей, не относится к действительности.
Давайте присмотримся к Трише. Родился в 1942 году в семье учителей словесности, увлекался поэзией, получил высшее экономическое образование в Парижском университете, участвовал в леворадикальном движении, убежденный социалист. Трише относится к мейнстримным экономистам, голова которых настолько заполнена фиатом, что для инновационных денег там просто не осталось места. Лозунг студенческих волнений 1968 года в Париже «Будьте реалистами, требуйте невозможного», — это больше не про него.
Гнев
Уоррен Баффетт родился на 12 лет раньше Трише и успел продвинуться на одну ступень выше в принятии биткоина: он его ненавидит. Вполне возможно, что Баффетт войдет в историю не как выдающийся американский инвестор, а как автор ярких высказываний о первой криптовалюте. Он назвал биткоин «крысиным ядом в квадрате» (‘rat poison squared’) в мае 2018 года на телеканале CNBC, а через год на том же ресурсе уточнил, что биткоин — это мошенническая «машина для азартных игр» (‘gambling device’).
Американский телеведущий Макс Кайзер проявляет пассионарность, достойную парижского красного мая 1968 года — он не отказывает себе в острых выражениях. Красноречие Баффетта побудило его к реакции в стиле «сам дурак»: «Уоррен и есть крыса!» — заявил он.
От Кайзера достается не только известным инвесторам, но и ненавидящим биткоин экономистам: «…в последние пару лет появились Нуриэль Рубини, Пол Кругман и еще несколько человек, которые работают в традиционной экономике и выглядят по-настоящему глупо, потому что они даже не удосужились выяснить, что такое биткоин», — констатировал телеведущий.
Отдельно стоит отметить Кругмана, который прославился высказыванием: «К 2005 году станет ясно, что интернет повлиял на экономику не больше, чем факсимильный аппарат». Стоит ли удивляться, что в 2013 году он написал для The New York Times статью с красноречивым названием «Биткоин — зло»?
Торг
Теперь уже стало ясно, что отрицающие и ненавидящие биткоин не наследуют финансы, а служители культа нигилизма и гнева — фрики или, если хотите, динозавры фиатного периода. Прогрессивные финансисты в лице центральных банков развитых (и не очень) стран находятся в поиске компромисса или в попытке врячь в одну телегу коня и трепетную лань. Я имею ввиду стейблкоины.
Центробанки сейчас говорят: стейблкоины — это хорошо, если они выпускаются нами (CBDC), и плохо, если они выпускаются частными компаниями, особенно глобальными корпорациями (Libra).
Напомню простую вещь: цена биткоина за время его существования выросла почти в 2,7 млн раз (с $0,003 в 2010 году до $8 077 на момент написания этих строк), а покупательная способность доллара упала за 100 лет в 20 раз (с 1913 по 2013 годы). 2,7 млн иксов — это именно та волатильность, которую бюрократы центробанков ставят в упрек криптовалютам. «Посмотрите на крипту, — говорят они. — Она неприлично растет. То ли дело фиат — он все время падает». Не правда ли, убедительно? И вот, для того, чтобы избавить криптовалюты от их волатильности, создаются стейблкоины, стоимость которых привязана к стоимости фиата.
Не хочу быть голословным. Давайте посмотрим на ноябрьский доклад центробанка США (известного также как ФРС) о финансовой стабильности. В нем прямо говорится, что «стейблкоины способны стать новым средством обмена», что одной из «ключевых проблем» криптовалют является «волатильность цен» и что стейблкоины были предложены для того, чтобы «устранить эту волатильность за счет привязки их стоимости к активу или корзине активов». В качестве таких активов, как мы знаем на примере Libra, используются национальный фиатные валюты США, ЕС, Японии и Великобритании.
Но Libra не устраивает чиновников-финансистов. Министр финансов Франции Ле Мэр предостерег: «Это будет глобальная валюта, принадлежащая одному игроку, у которого более двух миллиардов пользователей по всему миру. Монетарный суверенитет государств находится под угрозой». Правительство Германии прямо указало, что будет работать над тем, чтобы частные «стейблкоины не стали альтернативой государственным валютам», однако выпустит «цифровую валюту центрального банка», то есть CBDC.
Депрессия
«Какое самое главное событие в моей жизни? — Самое главное событие в вашей жизни у вас впереди! («Собачье сердце»).
Депрессия — это когда биткоин будет стоить $1 млн, а у моего дорогого читателя не будет даже 0,1 BTC. Депрессия — это когда обычные люди будут ходить и спрашивать: «Как же так получилось, что мы раньше не купили криптовалюту?» и «Почему же наше правительство нам не сказало, что сбережения нужно хранить в биткоинах?»
Принятие
То, что на английском языке называется ‘mass adoption’, на русский язык часто переводят как «массовое принятие» (Яндекс вообще считает, что это «массовое усыновление»). На самом деле речь идет о повсеместном распространении и массовом внедрении, хотя в контексте настоящей статьи «принятие» — точный термин.
На этой фазе находятся все криптаны — то есть те, кто уже владеют, хранят и используют биткоины. Но понятное дело, что массовым это принятие станет, когда криптовалюты распространятся настолько, что с их помощью можно будет расплатиться за продукты в ближайшем супермаркете без конвертации крипты в фиат.
▼
Элизабет Кюблер-Росс, придумавшая пять фаз принятия неизбежного, не чужда была пафоса и выспренности. Вот почему она однажды сказала: «Если бы ты защитил каньон от бурь, то никогда бы не увидел прекрасной резьбы на камне».
Давайте же выпьем за фиат (на посошок) — ведь если бы не было необеспеченных денег, то мы никогда бы не увидели такого чуда компьютерного кода, каким является биткоин.
