Когда слушаешь, что говорят представители российской власти о криптовалюте, то возникает ощущение, что беседуешь с ребенком, который с одной стороны пока не обладает волей, необходимой для того, чтобы попытаться понять, что такое цифровые деньги, а с другой стороны испытывает иррациональный страх перед биткоином. Но первое впечатление поверхностно, при ближайшем рассмотрении становится заметна неоднозначность отношения функционеров к криптовалюте: фобия здесь соседствует с влечением.
В 1909 году Зигмунд Фрейд описал клинический случай «Анализ фобии пятилетнего мальчика», в котором рассмотрел боязнь маленького Ганса быть укушенным белой лошадью. Оказалось, что у мальчика присутствовала двойственная установка: он и боялся лошадь, и живо интересовался ей. С точки зрения основателя психоанализа эти двойственные чувства к животному являлись бессознательным замещением его амбивалентного отношения к своему отцу, которое и было истинной причиной детского страха.
Далее мы проведем анализ того, как, начиная с 2014 года, проявляли себя официальные взгляды на регулирование криптовалюты в России. Будет много цитат, необходимых для того, чтобы посмотреть на цифровые деньги с точки зрения власти, например, представителя Следственного комитета или районного суда города Омска. Если вас не интересуют подобные источники, то можете продолжить чтение с раздела «Так что там было про белую лошадь».
Информационные письма Центробанка и Росфинмониторинга
История взаимоотношений Российской власти с криптовалютой берет свое начало в 2014 году, когда Центральный банк и Росфинмониторинг издали информационные письма об использовании криптовалют.
Оба источника содержат идентичную информацию, но мы будем использовать текст сообщения Росфинмониторинга как более художественный. Федеральная служба по финансовому мониторингу перечисляет несомненные преимущества «так называемых криптовалют», из которых названа одна валюта — биткоин: «Процесс выпуска и обращения наиболее распространенных криптовалют полностью децентрализован и отсутствует возможность его регулирования, в том числе со стороны государства. Еще одной из ключевых особенностей использования криптовалют является анонимность пользователей таких криптовалют. Также, криптовалюта не требует ведения специальной отчетной документации», — все верно, это именно то, за что мы любим крипту: она принадлежит ее владельцу и никакой централизованный контроль не в силах ее отнять.
Однако, вывод из сказочных свойств криптовалюты сделан совершенно небанальный: «Вышеуказанные обстоятельства, и в первую очередь анонимность платежа, обусловили активное использование криптовалют в торговле наркотиками, оружием, поддельными документами и иной преступной деятельности. Данные факты, а также возможность бесконтрольного трансграничного перевода денежных средств и их последующего обналичивания, служат предпосылками высокого риска потенциального вовлечения криптовалют в схемы, направленные на легализацию (отмывания) доходов, полученных преступным путем, и финансирование терроризма». Логика фантастическая: то, что не поддается контролю со стороны государства, является преступлением. А вывод такой:
Использование криптовалют при совершении сделок является основанием для рассмотрения вопроса об отнесении таких сделок (операций) к сделкам (операциям), направленным на легализацию (отмывание) доходов, полученных преступным путем, и финансирование терроризма.
Текст информационного сообщения содержит также и такой пассаж: «Кроме того, статьей 27 Федерального закона от 10.07.2002 № 86-ФЗ «О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)» введен прямой запрет на выпуск на территории Российской Федерации денежных суррогатов». Важно отметить, что напрямую не сказано, что криптовалюты являются денежными суррогатами. Конечно же, есть подозрение, что это имеется ввиду. Закон № 86-ФЗ нам тут не помощник, потому что текст его 27-ой статьи ничего не проясняет: «Официальной денежной единицей (валютой) Российской Федерации является рубль. Один рубль состоит из 100 копеек. Введение на территории Российской Федерации других денежных единиц и выпуск денежных суррогатов запрещаются».
Что такое денежные суррогаты
Так что же такое эти загадочные суррогаты? Словарь банковских терминов сайта banki.ru определяет денежные суррогаты как «заменители официальных форм денег, введенные в обращение хозяйствующими субъектами для осуществления платежей произвольно». Далее перечислены примеры: «региональные казначейские обязательства, частные расписки, продовольственные талоны. В России к их числу также отнесена криптовалюта». Любопытно, кто является «хозяйствующим субъектом», введшим в обращение, например, биткоин?
Ссылка на закон «О Центральном банке Российской Федерации» в обоих информационных письмах присутствует в виде отдельного абзаца безо всякой видимой связи с остальным текстом. Неужели этого достаточно, чтобы приравнять цифровые деньги к суррогатом? Почему финансовые чиновники не написали прямой и понятный текст: дескать, криптовалюта является денежным суррогатом, следовательно, ее использование незаконно, потому что есть закон № 86-ФЗ? И не было бы необходимости увязывать крипту с отмыванием денег и терроризмом…
Центробанк России предостерегает граждан и юридических лиц от использования «виртуальных валют», поскольку они «несут высокий риск потери стоимости» и сразу же напоминает, что «выпуск на территории Российской Федерации денежных суррогатов запрещается». Таким образом получается, что использовать криптовалюту можно, хотя это и рискованно. А вот выпускать на территории России криптовалюту нельзя.
Что ж, Центробанк может спать спокойно: Россия не является центром эмиссии криптовалют, они децентрализованы.
Мнение Следственного комитета о крипте
Напомним, это был 2014 год. Прошло еще два года, и никаких конкретных действий в отношении криптовалюты власть не предпринимала. В 2016 году на телеканале РБК выходит программа «Правила», в которой принял участие представитель Следственного комитета России Георгий Смирнов. Вот некоторые из его заявлений:
«В 2014 году Центральный банк, Росфинмониторинг издали информационное письмо, в котором приравняли криптовалюту к денежным суррогатам. Оборот денежных суррогатов у нас запрещен. Да, уголовная ответственность отсутствует, но фактически пользователи криптовалюты могут попасть под законодательство о противодействии легализации денежных средств, так как транзакции не идентифицируются».
Как видим, приравнивание криптовалюты к денежным суррогатам упоминается как очевидный факт.
«Практика [привлечения к ответственности пользователей криптовалют в России] существует, но не за сам по себе за оборот криптовалют, а за основное преступление, например, легализацию доходов. Есть даже, по-моему, уголовное дело о заказном убийстве, где в качестве финансирования преступной деятельности использовалась именно криптовалюта».
Вот это уже интересно: оборот криптовалют — оказывается, еще не преступление. Это радует.
«Сами по себе биткоины изъять невозможно, возможно изъять только компьютер, ведь там отсутствует централизованный эмитент, а эмиссия осуществляется неограниченным кругом лиц путем — кстати, не только эмиссия, но и верификация — путем установки программы и эмиссии, инициирования определенного неповторимого кода, который защищается криптографическим кодированием, поэтому это и называется — криптовалюта».
Хочется спросить у уважаемого старшего инспектора Следственного комитета, кандидата юридических наук Георгия Смирнова, понимает ли он, что если «биткоины изъять невозможно», то ими невозможно и владеть? Неужели настолько непостижима истина о том, что признак владения биткоином — приватные ключи, а вовсе не компьютерное оборудование? Но давайте будем джентльменами и станем задавать слишком много вопросов. Тем более, что представитель СК сам ответил на главный вопрос — чем же так опасны криптовалюты:
«Будут как раз такие теневые банки, теневые структуры, которые представьте будут выдавать эти [криптовалюты], далее эти денежные средства будут использоваться для покупки товаров, сырья, работ, услуг и так далее. То есть будет существовать определенный теневой сектор оборота этих криптовалют, которые, наряду с легальной денежной массой, будут фактически расширять денежную массу. Здесь такие последствия могут быть непредсказуемыми, начиная от инфляции, гиперинфляции».
Здесь надо определиться. Если говорить о биткоине, то его эмиссия ограничена точно также, как и добыча золота, и он не подвержен инфляции, как и золото. Если речь идет о том, что принятие криптовалюты вызовет инфляцию фиата — в данном случае, рубля — то, как показывает опыт Венесуэлы, скорее наоборот: гиперинфляция вынудит принять биткоин.
Постановление Верховного Суда РФ
Закончилась передача на телеканале РБК и снова наступила тишина в российском законодательном регулировании криптовалют. И только, словно тюльпан в петлице, осталось на сайте banki.ru висеть определение криптовалюты как денежного суррогата, который вот-вот запретят.
Лед тронулся три года спустя, то есть в текущем году. Теперь уже достаточно очевидно, что это связано с требованием FATF — международной организации по борьбе с отмыванием капитала, полученного преступным путем, которая потребовала, чтобы вопрос об использовании криптовалюты в преступных целях был урегулирован в России до конца 2019 года.
26 февраля Пленума Верховного Суда РФ определил: «Предметом преступлений, предусмотренных статьями 174 и 174.1 УК РФ, могут выступать в том числе и денежные средства, преобразованные из виртуальных активов (криптовалюты), приобретенных в результате совершения преступления». По сути, в этом нет ничего нового по сравнению с информационными письмами Центробанка и Росфинмониторинга, положившим начало истории. Да, криптовалюты действительно могут быть инструментом отмывания, конкретно — путем обналичивания нечестно нажитых цифровых денег через банковские терминалы.
Решение омского суда по делу о bestchange.ru
Следующий важный шаг — теперь уже ставший знаменитым омский суд над сервисами обмена криптовалюты, в частности, bestchange.ru (ныне bestchange.net). Однако, нас интересуют в данном случае не сам факт блокировок и вообще суда, а формулировки. Итак, почитаем:
«В соответствии со ст. 27 Федерального закона от 10.07.2002 № 86-ФЗ “О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)” официальной денежной единицей (валютой) Российской Федерации является рубль. Введение на территории Российской Федерации других денежных единиц и выпуск денежных суррогатов запрещаются. При таких обстоятельствах криптовалюты, в том числе и Биткоин, являются денежными суррогатами, способствуют росту теневой экономики и не могут быть использованы гражданами и юридическими лицами на территории Российской Федерации».
Наконец-то есть решение российского суда, прямо утверждающее, что криптовалюты — это денежные суррогаты, которые не могу использоваться. Почему? А вот почему:
- официальные деньги — это рубль,
- введение денежных суррогатов запрещено.
Но причем же тут криптовалюты? Точно на таком же основании можно признать, что кошки являются денежными суррогатами и использование их незаконно. Осталось только решить, является ли применение кошек финансированием терроризма.
В следующей формулировке крипто- и виртуальные валюты можно с легкостью заменить вообще на любое существительное:
«Использование криптовалют (выделено мной — А.А.) при совершении сделок является основанием для рассмотрения вопроса об отнесении таких сделок (операций) к числу направленных на финансирование терроризма, предоставление российскими юридическими лицами услуг по обмену виртуальных валют (выделено мной — А.А.) на рубли и иностранную валюту, а также на товары (работы, услуги) будет рассматриваться как потенциальная вовлеченность в осуществление сомнительных операций в соответствии с законодательством о противодействии финансированию терроризма».
Отлично. Используешь криптовалюту — значит финансируешь терроризм. Как писали в советских газетах, «сегодня ты играешь джаз, а завтра родину продашь».
Низкопоклонник пошлой моды
И нравов чуждых подражатель,
Глашатай западной «свободы»,
Еще немного и… предатель.
Газета «Правда», 1956 год
Но вернемся к постановлению суда.
«Указанная криптовалюта [биткоин] не обеспечена реальной стоимостью и не содержит информации о ее держателях. Размещение в открытом доступе в информационно-телекоммуникационной сети Интернет информации об “электронной валюте” Bitcoin (биткоин), представляющей собой виртуальное средство платежа и накопления (текстовую последовательность, состоящую из букв латинского алфавита и цифр) противоречит Федеральным законам от 10 июля 2002 г. № 86-ФЗ “О Центральном банке Российской Федерации”, от 27 июля 2006 г. № 149-ФЗ “Об информации, информационных технологиях и о защите информации”».
Что касается сетований суда о том, что криптовалюта «не обеспечена реальной стоимостью», то они имеют концептуальный, но не правовой характер и не выдерживают критики. Никакие фиатные деньги, включая рубль и доллар, не обеспечены никакой реальной стоимостью, разве что «всем достоянием» государства, как было написано на банкнотах СССP.
Отдельного внимания заслуживает определение омским судом биткоина как «текстовой последовательности» вкупе со ссылкой на закон об информации. Криптовалюта представляет собой программное обеспечение, и нам уже приходилось сталкиваться с остроумной точкой зрения, согласно которой ограничение права на создание компьютерного кода является нарушением свободы слова.
Если биткоин — текст, то он подпадает под действие статьи 8 федерального закона об информации, пункт 1 которого гласит: «Граждане (физические лица) и организации (юридические лица) (далее — организации) вправе осуществлять поиск и получение любой информации в любых формах и из любых источников при условии соблюдения требований, установленных настоящим Федеральным законом и другими федеральными законами».
В свою очередь, статья 9, пункт 1 сообщает нам: «Ограничение доступа к информации устанавливается федеральными законами в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства». Спрашивается, каким именно федеральным законом установлено ограничение доступа к криптовалютам? Понятно, что никаким.
Методичка Базельского комитета
12 марта Банк международных расчетов (BIS) в лице своего комитета по банковскому надзору выпустил «Отчет о криптоактивах».
В состав Базельского комитета входят представители центральных банков следующих стран: Аргентины, Австралии, Бельгии, Бразилии, Великобритании, Германии, Гонконга, Индии, Индонезии, Испании, Италии, Канады, Китая, Кореи, Люксембурга, Мексики, Нидерландов, России, Саудовской Аравии, Сингапура, Южной Африки, Швеции, Швейцарии, США, Турции, Франции и Японии.
Отчет комитета сообщает нам:
«В то время как криптоактивы иногда называют «криптовалютами», комитет считает, что такие активы ненадежно обеспечивают стандартные функции денег и небезопасны для использования в качестве средства обмена или хранения стоимости. Криптоактивы не являются законным платежным средством и не поддерживаются каким-либо правительством или государственным органом».
«Криптоактивы продемонстрировали высокую степень волатильности и считаются незрелым классом активов, учитывая отсутствие стандартизации и постоянной эволюции. Они представляют ряд рисков для банков, включая риск ликвидности; кредитный риск; рыночный риск; операционный риск (включая мошенничество и кибер-риски); риск отмывания денег и финансирования терроризма; и юридические и репутационные риски».
Итак, криптовалюты, хотя и неохотно, но все же признаются деньгами, однако они небезопасны и незаконны. В последнем процитированном предложении слово «риск» повторяется восемь раз, что демонстрирует пропагандистскую направленность документа. По сути, это банковский манифест против крипты.
Согласно информации banki.ru, «Базельский комитет занимается вопросами повышения качества банковского надзора в странах-участницах, организует обмен информацией между центральными банками, разрабатывает общие подходы в вопросах контроля банковской деятельности, вырабатывает ее единые стандарты и руководящие принципы, дает рекомендации центробанкам».
Вот откуда приходят в Россию «правильные» идеи.
Нобелевский лауреат по экономике
Да что там банки, с ними все понятно: с чего же им любить биткоин, если он изначально создавался как альтернатива банковской экономической системе?
Но вот что говорит о криптовалюте лауреат Нобелевской премии по экономике 2018 года Пол Ромер:
«Немыслимо создать систему, в которой мы доверяем лишь компьютерному коду. Это станет камнем преткновения, и система разрушится. Она нуждается в доверии, а доверие всегда будет зависеть от того, что вы знаете людей, которые принимают на себя ответственность, что вы знакомы с их репутацией и их прошлым».
А теперь сравним это высказывание с тем, что написал Сатоши Накамото в технической документации по биткоину:
«Необходима платежная система, основанная на криптографии, а не на доверии, которая позволила бы любым двум участникам осуществить перевод средств напрямую, без участия посредника».
Эта заочная полемика на концептуальном уровне отражает полное непонимание биткоина нобелевским лауреатом: на дворе 2019 год, и Ромер сообщает нам, что «немыслимо создать систему», однако, 10 лет назад Накамото уже создал «систему цифровой пиринговой наличности», и она не только не разрушается, но и процветает.
Хочется уточнить у уважаемого профессора экономики Нью-Йоркского университета, а нет ли у него боязни быть укушенным белой лошадью?
Так что там было про белую лошадь
Итак, пришло время суммировать основные тезисы российской власти о криптовалюте:
- Криптовалюты децентрализованы и потому не поддаются нашему контролю.
- Владельцы криптовалют анонимны, поэтому их трудно привлечь к ответственности.
- Криптовалюты незаконны, поскольку являются заменителями легальных денег и лежат в основе теневой экономики.
- Обналичивание криптовалют вызывает подозрение на предмет отмывания денег и финансирования терроризма.
Вот, казалось бы, есть представление о том, что контроль и идентификация невозможны, как невозможно и препятствовать принятию криптовалют людьми, что противодействовать конвертации криптовалюты в фиат чрезвычайно сложно… Если все это так, то, наверное, надо думать не о том, как решить проблему крипты, а как жить с этой проблемой. Так нет же, мы все равно будем контролировать и запрещать.
Почему так происходит? То, что с точки зрения власти является недостатком — децентрализация, анонимность и способность выполнять функции денег — с точки зрения пользователя, то есть обычного человека, является не просто плюсом, а основой, почему криптовалюта вообще имеет право на существование.
Все это пугает власть, и она пытается бороться со страхом, благо FATF и Базельский комитет — отличные помощники на этом поприще. Но можно не сомневаться, что главные борцы с криптой являются одновременно и тайными держателями биткоина: то, что нельзя «неквалифицированному инвестору» (то есть неразумному народу), можно и нужно властной элите.
Криптофобия проявляется, например, в том, что Госдума настолько упорно избегает в законопроектах слова «криптовалюта», что Федеральная служба безопасности была вынуждена настоять на определенности в вопросе регулирования использования «так называемых» криптовалют.
Не нужно понимать, что такое блокчейн, чтобы почувствовать, что на самом деле происходит: смена мировой финансовой системы. С точки зрения власти, крипта — чума, которая пугает и влечет. Как сказал Пушкин в трагедии «Пир во время чумы»,
Есть упоение в бою,
И бездны мрачной на краю,
И в разъяренном океане,
Средь грозных волн и бурной тьмы,
И в аравийском урагане,
И в дуновении Чумы.
Так что же скрывается за фобией? Неосознанное понимание необратимости прогресса и неизбежности смены финансового миропорядка. И самый страшный вопрос: а зачем вообще нужны фиатные деньги, если есть криптовалюта?
Биткоин для властителей России — опасная лошадь, которая может укусить, белая, исполненная непостижимого очарования, таинственная, как единорог.
Крипта — для преступлений?
На заре интернета существовал мем «интернет — для порно», который высмеивал страхи тогдашних представителей официоза о преступных наклонностях всемирной паутины, посмевшей игнорировать границы между странами. Это, однако, никак не отменяет того факта, что порнография сыграла роль мощнейшего стимулирующего фактора развития технологий, включая каналы передачи данных и форматы медиа. Теперь история повторяется в отношении биткоина.
Однако, давайте представим себе скептика, который задаст вопрос: а для чего нужна криптовалюта, если не для злодеяний, вроде отмывания денег, торговли всем на свете нелегальным и финансирования демонов во плоти? Приведем всего один пример: криптовалюта драматически снижает временные и финансовые затраты на международные денежные переводы. Пять дней и 9,7% сборов при отправке денег через Western Union и 4 секунды и всего 0,01% комиссии в случае криптовалюты Ripple — как тебе такое, Анатолий Аксаков?
А что будет, если все-таки запретят
Теперь давайте представим себе, что власть поставила перед собой задачу запретить криптовалюту во что бы то ни стало. Например, она может угрожать высшей мерой наказания или стимулировать доносы за, например, 20% от конфискованных криптовалютных средств — в фиатном эквиваленте, конечно. Ответ вот какой.
Первая известная пиринговая сеть родилась в 1999 году — это была система обмена МР3-файлами Napster. Но просуществовала она всего два года: по инициативе музыкальной группы Metallica был затеян судебный процесс, в результате которого сеть была закрыта навсегда.
Спрашивается, исчезли ли вместе с Napster peer-to-peer коммуникации? Наоборот, они развились. В том же году, когда был уничтожена сеть Napster, появился протокол BitTоrrent.
В отличие Napster, протокол BitTоrrent уже не требует центрального сервера, система полностью децентрализована таким образом, что клиенты могут напрямую соединяться друг с другом и у каждого скачивать небольшие фрагменты нужного файла. BitTоrrent — это мутировавший Napster, который стал неубиваемым, благодаря агрессивным изменениям внешней административной среды. Здесь действует такой же естественный отбор, как и в эволюции живых организмов.
Сеть Napster была бабочкой, которую легко раздавили. BitTоrrent’у пришлось отрастить зубы и чешую, никакой суд ему теперь воспрепятствовать не может: у него нет центра.
Биткоин — это красивый и миролюбивый мотылек, совершенное творение человеческого гения. Но попытки его уничтожить приведут к появлению такого монструозного альткоина, по сравнению с которым все контрольные и полицейские меры покажутся еще более клоунскими, чем они есть сейчас.
